По-моему, совершенно очевидно, что не было никакого анализа - ни глубокого, ни мелкого, равно как никакого проекта перестройки - ни обдуманного, ни импровизированного.
Более того, Горбачев до сих пор не понимает, почему все рухнуло, а Советский Союз распался - в частности, не понимает ключевой роли национального вопроса во всей этой истории.
Я осенью специально спросил Фурмана, понял ли это все Горбачев, и он прямо сказал, что нет.
Собственно, Фурман же нигде не объявляет Горбачева "реформатором" в смысле разрабочика и реализатора "программы". Он просто говорит, что нам всем повезло - случился такой лидер, который искренне верил в реформируемость системы, не боялся идти на смелые по тогдашним понятиям шаги и при всем при этом оставался, скажем прямо, нежестоким человеком, старавшимся избегать силовых решений.
Понимаете, "защищать людей" в Баку, Сумгаите, Фергане и Вильнюсе в том смысле, какой мы обычно вкладываем в эти слова - означало сознательно идти или на роспуск Союза, или, наоборот, на его силовую реставрацию в каком-то добрежневском варианте. А он не хотел ни того, ни другого. Поэтому все и получилось так как получилось - с совершенно незначительным, если вдуматься, числом жертв, хотя каждой из этих жертв, конечно, от этого рассуждения не легче...
Re: "Тот, кто хотел хорошего, но не успел"
Более того, Горбачев до сих пор не понимает, почему все рухнуло, а Советский Союз распался - в частности, не понимает ключевой роли национального вопроса во всей этой истории.
Я осенью специально спросил Фурмана, понял ли это все Горбачев, и он прямо сказал, что нет.
Собственно, Фурман же нигде не объявляет Горбачева "реформатором" в смысле разрабочика и реализатора "программы". Он просто говорит, что нам всем повезло - случился такой лидер, который искренне верил в реформируемость системы, не боялся идти на смелые по тогдашним понятиям шаги и при всем при этом оставался, скажем прямо, нежестоким человеком, старавшимся избегать силовых решений.
Понимаете, "защищать людей" в Баку, Сумгаите, Фергане и Вильнюсе в том смысле, какой мы обычно вкладываем в эти слова - означало сознательно идти или на роспуск Союза, или, наоборот, на его силовую реставрацию в каком-то добрежневском варианте. А он не хотел ни того, ни другого. Поэтому все и получилось так как получилось - с совершенно незначительным, если вдуматься, числом жертв, хотя каждой из этих жертв, конечно, от этого рассуждения не легче...