Entry tags:
Лев Лосев "ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ"
Ах, в старом фильме (старой фильме)
в окопе бреется солдат,
вокруг другие простофили
свое беззвучное галдят,
ногами шустро ковыляют,
руками быстро ковыряют
и храбро в объектив глядят.
Там, на неведомых дорожках,
следы гаубичных батарей,
мечтающий о курьих ножках
на дрожках беженец еврей,
там день идет таким манером
под флагом черно-бело-серым,
что с каждой серией - серей.
Там русский царь в вагоне чахнет,
играет в секу и буру.
Там лишь порой беззвучно ахнет
шестидюймовка на юру.
Там за Ольштынской котловиной
Самсонов с деловитой миной
расстегивает кобуру.
В том мире сереньком и тихом
лежит Иван - шинель, ружье.
За ним Франсуа, страдая тиком,
в беззвучном катится пежо.
...........................
Еще раздастся рев ужасный,
еще мы кровь увидим красной,
еще насмотримся ужо.
в окопе бреется солдат,
вокруг другие простофили
свое беззвучное галдят,
ногами шустро ковыляют,
руками быстро ковыряют
и храбро в объектив глядят.
Там, на неведомых дорожках,
следы гаубичных батарей,
мечтающий о курьих ножках
на дрожках беженец еврей,
там день идет таким манером
под флагом черно-бело-серым,
что с каждой серией - серей.
Там русский царь в вагоне чахнет,
играет в секу и буру.
Там лишь порой беззвучно ахнет
шестидюймовка на юру.
Там за Ольштынской котловиной
Самсонов с деловитой миной
расстегивает кобуру.
В том мире сереньком и тихом
лежит Иван - шинель, ружье.
За ним Франсуа, страдая тиком,
в беззвучном катится пежо.
...........................
Еще раздастся рев ужасный,
еще мы кровь увидим красной,
еще насмотримся ужо.
вспомнилось
Душа ушла и шлак
Остался в первой мировой
В кишащих танками полях.
Судьба больна и томно
Мне в окопе, как в колодце
Видеть звезды не позволяют
вновь на шинели вши
словно на поле танки
берут реванш.
И отпечаток трака на меже
мой стих.