![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В целом эволюция трансграничного сотрудничества на российском Дальнем Востоке в новейшее время вполне может быть охарактеризована как движение от неупорядоченного расцвета к упорядоченной деградации. Содержание этого процесса в значительной мере определялось и продолжает определяться настойчивым стремлением российского руководства сохранять жесткий контроль над отдаленными территориями, в том числе посредством централизации и сосредоточения на межгосударственном уровне всех видов их внешних взаимодействий с сопредельными странами.
Это стремление является реакцией, обусловленной так называемым синдромом потери контроля как представлением о снижении способности центральной власти осуществлять предпочтительную политику по мере увеличения дистанции (физической и психологической), отделяющей ее от объекта управления — периферийной территорией. Чем больше эта дистанция, тем более твердой становится убежденность управляющего центра в неизбежном росте хаоса в остающихся без надлежащего контроля отдаленных регионах и угрозе их утраты вследствие увеличения внутренней отчужденности или враждебной внешней экспансии. Ответом в этом случае могут быть две принципиально отличающиеся стратегии. Одна из них циклически воспроизводится в подходах российского руководства к управлению региональным развитием, всякий раз оборачиваясь неудачей. Она предполагает все бóльшую централизацию управления и ужесточение контроля посредством создания вспомогательных (промежуточных) управленческих структур, прямых назначений, совершенствование правил и усложнение отчетности как способа нивелирования негативных эффектов дистанции, разделяющий центральное правительство и периферийную территорию. Вторая, демонстрирующая больший потенциал в самых разных контекстах, но не приживающаяся в российских реалиях, основывается на делегировании полномочий, разделении ответственности и расширении самостоятельности периферийных территорий. Принципиально иные результаты сотрудничества между регионами Россией и Китаем, наблюдаемые на китайской стороне границы, являются наглядным подтверждением эффективности подобной стратегии даже в авторитарных системах.
https://irjournal.spbu.ru/article/view/10672
Это стремление является реакцией, обусловленной так называемым синдромом потери контроля как представлением о снижении способности центральной власти осуществлять предпочтительную политику по мере увеличения дистанции (физической и психологической), отделяющей ее от объекта управления — периферийной территорией. Чем больше эта дистанция, тем более твердой становится убежденность управляющего центра в неизбежном росте хаоса в остающихся без надлежащего контроля отдаленных регионах и угрозе их утраты вследствие увеличения внутренней отчужденности или враждебной внешней экспансии. Ответом в этом случае могут быть две принципиально отличающиеся стратегии. Одна из них циклически воспроизводится в подходах российского руководства к управлению региональным развитием, всякий раз оборачиваясь неудачей. Она предполагает все бóльшую централизацию управления и ужесточение контроля посредством создания вспомогательных (промежуточных) управленческих структур, прямых назначений, совершенствование правил и усложнение отчетности как способа нивелирования негативных эффектов дистанции, разделяющий центральное правительство и периферийную территорию. Вторая, демонстрирующая больший потенциал в самых разных контекстах, но не приживающаяся в российских реалиях, основывается на делегировании полномочий, разделении ответственности и расширении самостоятельности периферийных территорий. Принципиально иные результаты сотрудничества между регионами Россией и Китаем, наблюдаемые на китайской стороне границы, являются наглядным подтверждением эффективности подобной стратегии даже в авторитарных системах.
https://irjournal.spbu.ru/article/view/10672
