borislvin

Заинтригованный юзером

ella_p (http://www.livejournal.com/talkread.bml?itemid=21143939), купил таки Шанина. И что же? Про обычное поземельное право еще не раскопал, но с "крестьянскими республиками" 1905 года уже все ясно.

На стр. 176 он делает замах: "Альтернативные крестьянские правительства - "крестьянские республики" - быстро распространились к концу 1905 года и были разгромлены победившей контрреволюцией"

Далее до страницы 178 идет пересказ давно известной и многократно освещенной (лично я помню статью в "Вопросах истории" еще каких-то шестидесятых годов) истории "Гурийской республики". Как помнится, вся соль там была не столько в студенте-организаторе, сколько в нетривиальном губернаторе-социалисте, которого Шанин упоминает совершенно вскользь, так как он, конечно, не вписывается в его картину.

После этого до страницы 185 идет рассказ о Латвии с ее крестьянскими мятежами. Сюжет тоже вполне известный.

Шанин сам понимает, что ситуация на окраинах не может автоматически считаться типичной для России - и обещает рассказть об опыте центральных губерний. И что же? Весь опыт, по сути, сводится к четырем страницам пересказа некоей книги 1926 года о т.н."Марковской республике" в Марковской волости Волоколамского уезда Московской губернии. Волость эта состояла из шести деревень и тысячи дворов.

В заключение упоминаются события в Сумском уезде (Украина) и в марийско-чувашской волости на Волге, но к "республикам" Шанин их благоразумно не относит.

Вывод очевиден.

А. Крестьянские волнения и бунты в России НЕ перерастали в "крестьянские республики".

Б. Там, где возникали попытки сельского самоуправления, они только подтверждали справедливость одного из ключевых элементов кадетской программы, а именно - введения волостного земства. Так как волостной уровень в России был лишен самоуправления начисто (в отличие от поселения уровнем ниже и уезда, города, губернии - уровнями выше), то естественно появление его зачатков в период революции.

В. Массовые крестьянские движения в Гурии, Латвии и Эстонии были вызваны местной спецификой и НЕ могут служить иллюстрацией к рассказу о РУССКОМ крестьянстве. Это подтверждается, в частности, тем, что развитие событий в Грузии и Латвии после 1917 года (в Грузии до 1921-го, в Латвии до 1940-го) не имело ничего общего с ситуацией в России.

Рассказ о Крестьянском союзе грешит теми же недостатками - слабой базой и искаженной перспективой. Шанин признает, что сведений о Крестсоюзе у него крайне мало (они сводятся едва ли не к единственной диссертации 50-х годов), но картину рисует вполне уверенными мазками, как будто все уже доказано. Перспектива же искажается тем, что Крестсоюз выводится из общего пространства профессиональных советов, союзов и съездов, которыми так плотно наполнены 1904-1906 годы. Можно сказать, что весь этот период - эпоха бесконечных профессиональных и отраслевых съездов. На этом фоне неизбежно должны были появиться и крестьянские союзы - наряду с союзами учителей, печатников и инженеров...