Длинный и грустный мемуар о неудачном поступлении в ЛГУ + маленькое размышление

[borislvin]

В ленинградской тридцатой школе, которую я закончил в 78-м году, был один недостаток. В тамошней атмосфере господствовало представление о том, что правильный выпускник - это тот, кто поступил на матмех или физфак ЛГУ, нормальный - тот, кто поступил в Политехнический, а неудачник - тот, кто поступил в какой-нибудь еще вуз. Если я и утрирую, то не сильно. Соответственно, я отнес документы на матмех просто автоматически, дефолтно.

Безусловно, это была большая ошибка. Если бы я имел возможность призадуматься всерьез, то уже тогда понял бы, что настоящей склонности к математике у меня нет, а есть - к совсем другим вещам. Что нельзя руководствоваться одной той легкостью, с которой мне давалась математика в школе. И глядя назад, я понимаю, что поступи я на матмех, то жизнь моя была бы гораздо более скособоченной. Но в тот момент меня, совсем зеленого и наивного, несла общая волна.

А вот про сложные дела с поступлением евреев в ЛГУ я ничегошеньки не знал. Сейчас это кажется просто удивительным, но факт. Может, мало общался с теми, кто знал; может быть, они считали, что ЭТО знает каждый; может быть, щадили неустоявшуюся психику. А может быть, мне даже что-то и говорили, но я отталкивал это знание как невероятное и отвратительное?

При этом я вспоминаю, как некоторые учителя пытались нам намекнуть на то, как устроена реальная жизнь.

Например, кто-то из них рассказал нам - в контексте того, как надо вести себя на экзамене - про историю двух девочек-близняшек, учившихся годом раньше нас (я не помню их фамилии). Они обе были чуть ли не чемпионками союзных олимпиад по математике и поступали на тот же матмех. Якобы они оказались в разных потоках устных экзаменов по математике. Первая пришла на экзамен, взяла билет, стала готовиться. Вдруг к ней подошел некий препод и со словами "Ну-ка, ну-ка, что вы тут пишете?" схватил со стола листок с выкладками. "Так, это полная ерунда, тут у вас неверно, этого вы не знаете... Девушка, с такими знаниями на матмех не поступают - два балла и до свиданья!". Она в полном шоке разрыдалась и покинула аудиторию - то есть была успешно провалена. Ее сестра пришла сдавать экзамен на другой день, уже будучи знакома с трюком. И когда к ней точно так же подошел тот же препод, схватил листок и завел песню о том, что "тут неверно и тут неверно", она не растерялась, а твердо возразила "у меня все верно!". Более того, взяла инициативу в свои руки, громко позвала другого препода, выхватила у первого листок и передала второму, сказав - мол, покажите, где именно у меня ошибка? А так как преподы, конечно, не сговаривались заранее, где искать эту ошибку, то сели в лужу и т.д. В итоге, мол, она поступила.

Правда это или красивый миф, я не знаю. Но выводы из этой истории я сделал только насчет того, что надо, дескать, не сдаваться и не расслабляться.

Первым экзаменом была письменная математика. Как помнится, устроено это было так, что ВСЕ задачи решить было невозможно просто по времени, но для пяти баллов было достаточно решить не все, а хотя бы какое-то минимальное количество этих задач. Так как на нашем экзаменационном потоке было множество моих знакомых, то после экзамена я быстро выяснил, что оказываюсь в числе тех, кто решил достаточно много задач. Когда на следующий день (или это было через несколько дней?) я пришел смотреть полученный балл, то, ища свою фамилию и видя отметки других, успокоился и понял, что меньше четверки мне быть не может, а вероятнее всего - пять. Была - тройка.

Помня урок "не сдаваться", я сразу решил подать на апелляцию. Это делалось быстро. Вызывают в какую-то аудиторию, там сидят человек пять солидных дядечек. И говорят мне - "А стоит ли вам, молодой человек, начинать свою университетскую жизнь с такой мелочности, с апелляций? Ведь это же первый экзамен, вы же легко еще можете поступить, только время надо тратить не на апелляции, а на подготовку. Конечно, мы можем вашу апелляцию рассмотреть, но вы подумайте еще..." И стало мне так стыдно за свою несолидность перед могучими профессорами, что я забрал апелляцию назад.

Вторым экзаменом была математика устная. Ну, билет я ответил, задачу решил, и стал мне препод кидать "дополнительные вопросы". Продолжалось это долго, изнервничался я сильно, на многое не ответил, но предмет знал все-таки неплохо. Ушел со второй тройкой.

Третьим экзаменом была физика. С физикой у меня исходно была какая-то нелюбовь. Хуже я ее знал, чем математику. Не ощущал как-то. Ну, жду в коридоре, нервничаю. Почему-то всегда на экзаменах так получалось всю жизнь, что захожу в числе последних. Вот и тут - мыкаюсь в ожидании неизвестно чего. А из аудитории в коридор выходит девушка, уже студентка, она там как-то ассистировала на экзаменах. И говорит нам, абитуриентам - "Да что вы нервничаете? все же поступите, конкурса уже и нет никакого после двух первых экзаменов, тройки достаточно. А тройку-то, мол, всегда получите. У нас преподаватели добрые. Правда, вот Быков какой-то тут несколько двоек поставил - странный он...".

Короче, захожу, даю экзаменационный листок. Мне велят тянуть билеты - с задачами и вопросами. Видно, что билетов несколько стопок, и мне указывают стопку поменьше и, как бы сказать, подальше. Беру, сажусь, пишу что-то там. Подходит препод, садится рядом, начинает спрашивать. Вижу, недоволен ответами. Предлагает еще задачи, еще вопросы. И еще, и еще. И все это тянется и тянется. А пока я готовился, этот же препод выставил с двойкой абитуриента из 239-й школы, которого я тогда знал в лице по какой-то из олимпиад. Это двеститридцатьдевяточник пришел со значком всесоюзной олимпиады, и когда его вынесли с двойкой, "мой" препод громко говорил через всю аудиторию своему коллеге: "Видишь, значок нацепил! Думает, с этим значком его в университет должны брать!"...

Не знаю уж почему, но мне мою двойку вручили не просто так, а вымотав душу вопросами в течение, думаю, часов полутора, если не больше. Он садился, давал еще вопросы, отходил, возвращался. Зачем это было надо - непонятно. В принципе можно было то же самое сделать за пятнадцать минут. Вопросов и задач не помню. Нет, помню одну "задачу". Она звучала дословно так - "Футбольный мяч ударяется о кирпичную стену и отлетает назад. Назовите все параметры, которые вам нужны для того, чтобы рассчитать его траекторию".

В общем, за окном была уже белая ночь, когда мне сказали, что я заработал двойку и могу отправляться домой. Я был последний, все абитуриенты, студенты и преподаватели давно разошлись, кроме "моего" и еще одного. Я был настолько вымотан, что уже ни о чем не переживал. Никаких чувств, никаких мыслей.

И тут случилось самое смешное. Не знаю, что меня стукнуло, но я почему-то громко спросил моих преподов, которые собирали свои бумажки - нельзя ли узнать, как их зовут. Мой вопрос ошеломил их. После секундной паузы один из них (не мой, который был, видимо, Быковым, а другой) повернулся в мою сторону и сказал следующее (я твердо запомнил эти слова): "Нам запрещено называть свои фамилии абитуриентам. Мой табельный номер - один, а его табельный номер (и он показал на Быкова) - два". Честное слово, так и сказал.

Я встал, вышел из аудитории в темный уже и совсем пустой коридор и прошел в расположенный неподалеку кабинет, где сидел дядечка, который назывался кем-то типа "начальника вступительных экзаменов". Это был весьма приличного, профессорского вида немолодой препод. Возможно - замдекан или что-то такое. Он еще не ушел и вполне приветливо спросил, какой у меня вопрос. Я объяснил, что сейчас сдавал экзамен и хотел бы узнать, кто именно меня экзаменовал. Он удивился и спросил, почему же я не узнал прямо у экзаменаторов. Когда я рассказал, что они мне ответили, что не имеют права называть свои фамилии, он просто не поверил. Со словами "Что за ерунда, пойдем и разберемся, быть такого не может" он встал и пошел со мной в экзаменационную аудиторию.

Когда мы открыли дверь в эту аудиторию, произошла немая сцена. Два "моих" препода еще не ушли, они обернулись к двери и посмотрели на вошедшего со мной начальника. Он - на них. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. После паузы, показавшейся мне ужасно длинной, начальник экзамена развернулся ко мне и изрек: "Вам все правильно сказали. Преподаватели не имеют права сообщать абитуриентам свои имена и фамилии".

Я молча вышел.

-------------------------------

А сегодня мне интересно другое. Вот zanuda в треде у ipain'а очень детально объяснил, как именно проходил отсев абитуриентов, какие были технологии этого дела и т.д. Но мы сейчас уже знаем, как была устроена советская власть. В ней мало что происходило просто так, с бухты-барахты. И отсев евреев в ленинградских и московских вузах был не спонтанным проявлением индивидуальных симпатий и предрассудков преподавателей, а результатом вполне четкой политики. А политика - она всегда требовала бумажки, бумажного следа, формального решения. Она должна была быть где-то прописана.

Понятно - почему. Потому что дискриминация по национальному признаку - вопрос в СССР был сугубо политический, остро-политический. И никто из серьезных товарищей - ректоров, секретарей обкомов, замминистров и т.д. - не собирался брать на себя ответственность за такие политические дела. Гораздо мельче вопросы - и те предварительно получали санкцию политбюро или секретариата ЦК.

Так что у меня лично нет сомнений, что этот вопрос где-то отражен. А загадка - почему эти документы до сих пор не известны? Цензура, диссидентство, лишение гражданства, невыпускательство - все они так или иначе уже освещены в документальных публикациях. А вот проблема дискриминации при поступлении в вузы - нет.

Comments

[birdwatcher.livejournal.com]

http://www.ams.org/notices/199910/fea-saul.pdf

See A. Shen, Entrance examinations to the Mekh-mat,
Math. Intelligencer 16 (1994); or A. Vershik, Admission to
the mathematics faculty in Russia in the 1970s and 1980s,
Math. Intelligencer 16 (1994).

[vasja-iz-aa.livejournal.com]

>Но мы сейчас уже знаем, как была устроена советская власть. В ней мало что происходило просто так, с бухты-барахты.

Я, видимо, больше обращал внимание на какие то иные аспекты советского жизнеустройства. Мне как раз кажется, что многое происходило именно что с бухты-барахты. По разным причинам: низкая квалификация, отсутвие интереса в реальном результате,да много еще из ряда "Хотели как лучше, а получилось как всегда".
> А загадка - почему эти документы до сих пор не известны?

Мне встречалось упоминание о документах, регулирующих прием абитуриентов на "оборонные" специальности. Утверждалось, что там, наряду с требованиями вроде отсутствия репрессированых или заграничных родствеников, были упомянуты и нежелательные национальности. Но я, увы, даже не помню, приводились ли в этих публикациях авторы и годы этих распоряжений.

[bbb.livejournal.com]

Спасибо! Ведь без ЖЖ я бы никогда не нашел этих публикаций.

[bbb.livejournal.com]

Конечно, я не совсем удачно выразился. Очень многое было с бухты-барахты. Но - не политические вопросы. Потому что, очевидно, такие ситуации не могли не порождать периодических обращений заинтересованых лиц наверх по инстанции, на обращения надо было реагировать, реакция (включая хамскую отписку или задушевную беседу) означала принятие на себя ответственности реагирующим и т.д.

[ge-m.livejournal.com]

Ещё могли быть и косвенные уложения, упрощающие методику отсева. Например, требование ввести в бланке для заявления в ВУЗ поле для указания фамилии матери. Каковая фамилия понятно как использовалась.
По воспоминаниям знакомых преподавателей МГУ (тем самым, которых так не хватает ipain-у) они все распоряжения получали устно.

[bbb.livejournal.com]

Что преподаватели получали распоряжение устно - это понятно. Вопрос деликатный, если каждому бумажку давать, то утечка со скандалом неизбежна. Вопрос - с какого уровня письменность перетекала в устьменность? Скажем, легко представляю, что ректора тоже могли получать указание устно. Но на уровне ПБ или секретариата ЦК - бумажка должна была быть. Тут у меня нет никаких сомнений.

[vasja-iz-aa.livejournal.com]

>По воспоминаниям знакомых преподавателей МГУ (тем самым, которых так не хватает ipain-у) они все распоряжения получали устно.

Nu a potom? Chto sluchalos' esli ktoto ne spravljalsja s poluchenym zadaniem? Nu ili, hotja by, ch'im avtoritetom grozili, chto b staralis' ispolnit'.

[yucca.livejournal.com]

Это про мою альма матер, где я пять лет радовалась, что меня не взяли на мехмат. Вот интересно тоже - было же несколько московских вузов, про которые всем было известно, что туда "берут". Почему именно туда? Зависело ли это как-то от ректора или список составлялся по каким-то хитрым критериям?

[bbb.livejournal.com]

Как я понял, идея была в том, чтобы нужных пациентов направить к нужным терапевтам, которые заданию были только рады. Или, во всяком случае, были известны надежностью.

В принципе система допускала проколы - она не была нацелена на 100-процентный отсев. Условно говоря, 90-процентного было достаточно. 10 процентов обычно использовались для trade-off.

[bbb.livejournal.com]

Утверждали, что В ТОМ ЧИСЛЕ и от ректора. Но прикол в том, что сама свобода рук ректора в разных измерениях должна была изначально регулироваться. В смысле - ректора должны были знать, что им позволительно, а что нет.

[egmg.livejournal.com]

в ЛГУ (как полагаю и во многие другие престижные и столичные вузы) и вполне не-евреям было очень трудно поступить. Особенно не ленинградцам в Ленинграде и не москвичам в Москве. Там нужно было как-то особо соответствовать, то ли из рабоче-крестьянской семьи быть, то ли еще что. Я очень хорошо помню, как меня валили на истории (я сдуру пыталась поступить на филфак в ЛГУ - это при Лотмане под боком и отсутствии какой бы то ни было дискриминации при поступлении в Тарту), хорошо, что там экзамены были раньше. Я после английско

Простите,

[jagil.livejournal.com]

я просто не знаком с этой стороной реальностью, но каких людей, по какому признаку и _зачем_ отсеивали приёмные комиссии?

[egmg.livejournal.com]

тьфу, сорвалось,
да так вот - я после английской спец школы получила четыверку в ЛГУ по английскому, а я тогда его знала очень неплохо, нас сильно дрючили в школе. При этом никаких нац примесей ни справа, ни слева, ни сзади, ни сбоку. А в Тарту, куда принимали честно, принимали всех без разбору, и евреев, и русских, если уж случатся, и эстонцев. Эстонцев, конечно, с большей даже охотой, для них отдельный конкурс был.

[ge-m.livejournal.com]

Размыто это всё. А как с директорами заводов? С директорами школ? Кто решал кого и куда можно брать на работу?
Климат мог формироваться очень негласно и в приватных беседах и зависеть от склонностей и истории того или иного начальника. Конечно, информация о мягкости в том или ином месте быстро распространялась, в том месте быстро возникал "национальный перекос" [т.н. "синагога"], который потом соответствующим втыком поправлялся.
В общем, могло и не быть бумажки.

[posic.livejournal.com]

Я сделал поиск на MathSciNet и обнаружил, что был еще такой Special issue on mathematics in the former Soviet Union. Notices Amer. Math. Soc. 40 (1993), no. 2. Там имеются статьи Макферсона и др.

Contents: V. I. Arnold, Will Russian mathematics survive? (104--107); Anatole Katok and Svetlana Katok, Women in Soviet mathematics (108--116); Robert MacPherson, Programs to aid mathematics in the former Soviet Union (117--118); Robert MacPherson, Some Russian mathematical institutions (119--121); Alexei N. Rudakov, A view on Moscow mathematics (122); Lance W. Small, From Novosibirsk to San Diego: a student perspective (123); A. B. Sossinsky, Russian popular math traditions---then and now (124--128); Anatoli Vershik, What will happen to our mathematics? (129--131); Questionnaire on mathematics in the former Soviet Union (132--137); Entrance examinations for the Independent University of Moscow (138--139).

Some Russian mathematical institutions.
The institutions discussed are the Department of Mechanics and Mathematics at Moscow State University, the Steklov Mathematical Institute of the Academy of Sciences, Libraries and (standing) Seminars, the Moscow Mathematical Institute, the Mathematical College at the Independent University of Moscow, and (briefly) "the situation in St. Petersburg".

Больше ничего обнаружить не смог.

[bbb.livejournal.com]

Совершенно разные вещи. Прием на работу - процесс дискреционный. Экзаменов там нет. Зато есть кадровик и первый отдел, которым положено блюсти интересы обороны, секретности и т.д.

А мы говорим о вузах, причем вузах невоенных. Именно поэтому там и приходилось выкручиваться, хитрить. Экзамены создавались как автоматизированный механизм. Набрал балл, сравнил с проходным, все понятно. А не то что набрал балл, после чего идешь с этим баллом в отдел кадров и гадаешь, примут или не примут.

Поучительно сравнить с цензурой. Тут ведь тоже был сильный разброс. Там можно было напечататься, там нет. В Киеве один режим, в Тарту другой. Журналы разные, редактора, то-сё. Но все это сидело на мощном фундаменте главлита с его списками, указаниями, процедурами и т.д. Сейчас вся эта бумажная машинерия описана, изучена, а была совершенно секретной - и сама машинерия, и факт ее существования. При этом сами редактора, сотрудники издательств, авторы и т.д. - этих бумаг не видели и не получали.

Логично предположить, что здесь тоже имела место секретная бумажная машинерия.

[atorin.livejournal.com]

Я получил в МГУ двойку по сочинению, каким-то образом сдав все остальные экзамены. Что довольно-таки иронично, учитывая мои литературные потуги и публикации во всяких журналах и издательствах. До сих пор помню апелляцию. Очень похоже на то, что вы написали. Два тучных, бородатых филолога. - "Молодой человек, вы же абсолютно неграмотны. Это кошмар какой-то. Забирайте документы и уходите". -"Я на литературных олимпиадах места занимал". - "До чего же низок уровень этих олимпиад, порой диву даешься". Ну и все в том же роде.

Отсев устраивался таким образом: (на факультете работал муж моей сестры, он ходил в приемную комиссию и узнавал). Нежелательным кандидатам (на основании анкетных данных) ставилась карандашом на бланках маленькая точка красным карандашом. А задачей преподавателей (не всех, для этого выбирались надежные товарищи) было этих студентов завалить. Такова была стратегия 1977 года.

[ex-ilyavinar899.livejournal.com]

Мой папа в 1985-88 годах был начальником вычислительного центра харьковского НИИ. Ему "негласно" делались замечания по поводу того, что он нанимал слишком много евреев; он это возмещал тем, что нанимал украинок и грузинку - операторов.

Он, кстати, иногда появляется в моем журнале - как он выражается, "анонирует".

[justpasha.livejournal.com]

Follow-up to Shen's and Vershik's articles, где рассматривается чисто математический аспект вопроса: Ilan Vardi, Preprint IHES/M/00/06 (http://www.ihes.fr/PREPRINTS/M00/Resu/resu-M00-06.html).

[arbat.livejournal.com]

История похожая. В ФизТехе надо было на математике на "отлично" получить максимальный балл за первые четыре задачи и хоть один из девяти - за последнюю, знаменитую физтеховскую "пятую" задачу по стереометрии. Обычно 1 балл выставлялся за правильно построеный чертеж происходящего, или набросок пути к решению. Я начал писать аналитичсекое решение, дописал до системы из двух линейных урванений с двумя неизвестными и пришлось сдавать - время. Получил, ясное дело, 0 за пятую и 4 в итоге. На устной математике - теорема Виета. "Вот, мол, говорю, если х1 и х2 - корни квадратного трехчлена..." - "Ага, - говорит - Вы забыли указать, что это верно, если корни существуют". А я чего-то расслабился и не успел сказать - они всегда существуют!

Меня на последнем интервью спросили - "вот, молодой человек, у Вас столько всяких грамот за разные олимпиады, а экзамены так плохо сдали. Чем Вы это можете объяснить?"

[arbat.livejournal.com]

А есть где-нибудь ссылка на статью Шеня?

[pontia.livejournal.com]

Это полная лажа, дорогой. Во первых, чтобы получить отлично на вступительных по математике, нужно было решить все пять задач. Я пятую решила, но не успела довести до ответа, получила 5 с минусом. За чертеж никто баллов не давал, если только чертеж не являлся решением(были в вариантах 60 годов такие задачи.)Пятую задачу решить могли немногие, на том и отсев был. Говорят, что в Киеве можно было взять 5 за 4 задачи, но не в Москве. Так что твое 4 - честное 4
Дискриминированный, блин

[veroniq.livejournal.com]

moj papa svoimi glazami videl tochechki pered nekotorymi nomerami v spiske. na fizfak. 65 god.
i u nego takaja zhe tochechka byla.
potom emu ob'jasnili.
no on vse zhe postupil. kak medalistu nado bylo odin ekzamen sdavat' - profil'nyj. posle 5 chasov ustnogo ekzamena prepodavatel'skazal doslovno "chetverku ja vam postavit' ne mogu". i postavil 5

[filin.livejournal.com]

Как-то мы тоже это обсуждали. Была в том числе выдвинута гипотеза, что "еврей" по умолчанию равнялось "имею родственников за границей" - то есть формальное отягчающее обстоятельство.

В централизованную политику не очень верится потому, что был значительный разброс в рамках одной структуры - того же МГУ, например. Скажем, на биофак евреев брали, на химфак - "в общем, брали", на физфак - "в общем, не брали", на мехмат - "не брали ни под каким видом." А администрация-то была одна на всех.

Приходилось слышать, что все же было некое (единственное!) официальное указание, гласившее что-то типа "представителей народов, с государствами которых СССР не имеет дипломатических отношений." Подтвердить это никак не могу.

Поэтому думаю, что были всего лишь а) общие политкорректные соображения о поддержании процентной нормы, б) дополнительные отягчающие факторы именно для евреев, в) недовольство начальства, если евреев в организации оказывалось слишком много. Последнее как раз многократно описано в самых разных мемуарах - как на начальника лаборатории или отдела начинали давить из-за того, что там работало много евреев.

Кстати, вот хороший независимый тест: армяне. Тоже интеллигентный народ, со своими нравами и привычками, да еще и со своим языком. И тоже непропорционально сильно представлены в науке (и не только :-) Вопрос: наблюдалась ли дискриминация армян и как она соотносилась по интенсивности с дискриминацией евреев?

[bbb.livejournal.com]

О централизованных структурах - ваше наблюдение (действительное и для Ленинграда) как раз свидетельствует о НАЛИЧИИ единого подхода. Потому что касается университетов, то есть мест, где учили совершенно разным специальностям, не имеющим ничего общего друг с другом. Вряд ли ректор МГУ или ЛГУ - бог и царь по всем вопросам, человек номенклатуры политбюро или, как минимум, секретариата ЦК - спокойно допускал такой разброс между факультетами в столь серьезном и деликатном вопросе. Гораздо вероятнее, что политика устанавливалась по специальностям в широком смысле.

Другое дело, что советская политика была вещью многогранной. Я уже привел пример цензуры - при гигантском объеме директивных материалов и жестоком контроле все равно где-то что-то удавалось пропихнуть.

Родственники за границей - это еще надо посмотреть, что причина, а что следствие :)

Кстати, родственники были не только у евреев - у армян, западно-украинцев и т.д.

Кстати об армянах. Как мне казалось, у них всегда была дефолтная опция обучения в Армении. В Москве и Ленинграде к ним при поступлении отношению было нейтральное, но их и вообще было слишком мало, чтобы содержательно реагировать. В Баку и Тбилиси, вероятно, была дискриминация (про Баку знаю точно от родни), но с большей вероятностью это могло быть результатом "естественного" поведения местных нацкадров в вузах, без специальной политики.